Сегодня ему почему-то было очень грустно, как будто рядом кого-то недостаёт. Бретт лихорадочно ерошил свои белокурые волосы, словно это могло помочь разобраться в душе. В этот момент и возникла перед ним Диана. Она поняла проблему мальчика и игриво спросила:
-     Заблудился?
Бретт хотел огрызнуться, но что-то остановило его.
-     Не пойму никак.
Запинающимся голосом произнёс он.
-     Как будто чего-то не хватает.
-     Может отца?
Робко предположила девушка.
-     У меня никого нет, и не было.
Грустно сказал Бретт.
-     Такого не бывает!
Возразила Диана. Мальчик поднял на неё тёмно-синие глаза, так похожие на глаза прежнего Хагена; в них застыло удивление и недоверие. Бретт что-то почувствовал, но не смог осознать. Девушка продолжила:
-     У тебя есть отец. Он был тяжело ранен и долгое время ничего не помнил о своей жизни. Сегодня всё изменилось. Твой отец очень хочет быть рядом с тобой.
-     А почему он сам не пришёл!?
Встрепенулся Бретт, подняв на девушку взгляд, полный надежды. Он в мыслях даже порывался двумя руками вцепиться в неё, но к счастью, вовремя передумал.
-     Потому что ты его презираешь.

Услышав её голос, герцог резко поднял голову. Капюшон упал, и, несмотря на уродливый шрам, протянувшийся через левую бровь и щёку, и совершенно седые волосы, обрамлявшие ещё не старое лицо, Аминар тотчас узнала его. Норман Мелл! Её потерянный возлюбленный! Его тёмно-карие глаза засветились радостью. Он порывисто обнял девушку.
-     Значит Джеффри. Вот почему я тебя не могла найти.
-     Не только поэтому, любимая. Я был в плену.
Грустно ответил герцог. Внезапно он отпрянул от девушки.
-     Мы больше не можем быть вместе.
Аминар вздрогнула.
-     Ты женат.
Мрачно прошептала она. Сердце готово было выскочить из груди. Всё в один день: Джей… и вот теперь её давняя любовь, которую невозможно забыть. Неужели суждено потерять и того, чей образ бережно хранился столько лет?!
-     Нет.
Также мрачно откликнулся Джеффри.
-     Не в этом дело.
-     Так в чём же!
Выкрикнула Пантера, резко толкнув его в грудь.
-     В этом.
И Аминар увидела роковой Браслет.
-     Это от Хаттора - младшего. От него нельзя избавиться. Злая Сила пожирает меня. Я умираю.

Он не говорил пароля, Силы в нём не почувствовали, но всё же было что-то странное. Его доставили к Диане связанным, хотя человек и не сопротивлялся. Жёлтые глаза предводительницы тщательно исследовали его, и тоже ничего не обнаружили. Васильковый взгляд лишь говорил о важности этого визита.
Пришелец не выдержал молчаливого дознания.
-     Аминар и Джеффри в плену. Хаттор готовит очередную атаку. Шеркен Конгол мёртв. Нам не выстоять. Надо уходить.
На одном дыхании выпалил он. Диана почувствовала, что разговор требует продолжения.
-     Развяжите его и оставьте нас. Расскажите всем о том, что сейчас слышали.
Приказала она охране, сама продолжала изучать человека. Он был ещё очень молод, чуть больше двадцати, как показалось Диане. Тонкая, изящная фигура скорее подошла бы девушке, а не воину, а юноша, несомненно, был таковым. Лицо худое, бледное; но большие голубые глаза смотрят спокойно и уверенно. Над губой слева маленькая родинка. Длинные, почти прямые, светло-каштановые волосы стянуты в хвост чёрной лентой… Диана продолжала скользить по нему взглядом, пытаясь понять, что в этом человеке настораживает. Тонкая ниточка обречённости пронзала его душу, но откуда она, молодой воин кажется здоровым и полным сил… В одежде ничего примечательного, оружие обычное; руки он предпочёл оставить за спиной, но в них нет магических талисманов. Дара волшебства в юноше тоже нет. Что же не так?
Незнакомец улыбнулся, как-то почувствовав смятение Дианы. Он сделал какое-то неуловимое движение, и предводительница увидела его в совершенно ином свете. «Но как, Великая Бездна меня поглоти, он отводит мне взгляд?» – гневно подумала Диана. Юноша протянул ей руки.
-     Ты чувствовала их.
Грустно добавил он. И девушка увидела роковые Браслеты. В этот момент судорога пробежала по лицу человека, мертвенная бледность охватила кожу. Диана с трудом поймала его душу на пороге Смерти.
-     Ты должен мне рассказать о себе.
Произнесла предводительница, когда молодой человек очнулся. Ответить он не успел: Серый Вихрь смешал реальность перед их глазами. Это и была решающая атака Хаттора. Все, кто не покорились ему, были отброшены на дальние рубежи Содружества: оттуда им теперь долго предстоит выбираться. А кто сопротивлялся, тот убит, как Шеркен, последний из Конголов. Сейчас Хаос победил, но кто знает, какая судьба уготована этому Миру. Хочется верить, что Серая Неопределённость не будет царствовать здесь вечно. Но пока нам остаётся только ждать и надеяться.

Сегодня, в третью годовщину воцарения Хаоса в Содружестве Бретт вернулся с разведки особенно злым. Огрызнувшись со всеми встретившимися на пути, он без стука ввалился к Диане и моментально схлопотал магическую оплеуху за столь бесцеремонное поведение. Обиженно рыкнув, Носферату изрёк одно лишь слово:
-     Ненавижу!
-     Кого?
Невозмутимо поинтересовалась Диана, хотя была готова отвесить ещё одну оплеуху юному нахалу, если это относилось к ней.
-     Этого Дэни Рассела, хатторовского министра. Индюк надутый!
-     Что так? По-моему он достаточно умён…

Давайте-ка поближе познакомимся с господином, которого Бретт «наградил» столь нелестным эпитетом.
Диана была права: он, несомненно, умён, ибо как на столь высоком посту мог удержаться обычный человек девятнадцати лет. Чувствуется, что и сам о себе высокого мнения, иначе как объяснить напыщенное «Дэни Рассел» – с Тёмного наречия «Дьявол Риск». Не смотря на всю эту вычурность, человек он был простой, неприхотливый, чем, впрочем, вызывал ещё больше неприязни у противников Хаоса. Как ему удалось пробиться в ставку Хаттора, никто не знал, но держался Дэни там так непринуждённо, словно всю жизнь посвятил служению Хаосу.
Дэни Рассел; будем называть его так, ибо неизвестно, откроет ли он кому-нибудь своё настоящее имя; происходил из обычного человеческого племени с планеты Сейм. Высокий, эффектный брюнет с черными, как ночь, глазами был идеально сложён и имел приятные черты лица. Что-то русское скользило в его внешности. Никак с ним не вязалось имя «Дэни», скорее уж «Ваня». А может не во внешности, а в манере одеваться? Рубаха, которую принято называть у русских косовороткой, шаровары и сапоги. Правда, всё это было чёрным, под стать глазам и волосам. Уж слишком мрачно. А может в поведении? То, что называется широтой русской души. Однако, как странно применять подобные слова к служителю Хаоса, одному из самых ревностных. Хотя… может не всё так просто? Он появился в стане Хаттора в те времена, когда Серый Владыка окончательно воцарился в Содружестве, и сразу вошёл в доверие к Владу, стал другом его сына Вирта. Рассел направо и налево раздавал советы, как упрочить в Мире власть Хаоса. И надо сказать, руководствуясь его словами, Хаттор преуспел в политике. Все планеты были во власти Хаоса. Правда, население яростно сопротивлялось, но Влада и Вирта это мало волновало. И Светлые, и Тёмные народы люто ненавидели Дэни, но, кажется, ему было неважно мнение других.

После слов Бретта Диана всерьёз задумалась о Расселе. Да, он умён, но ум этот направлен на дело Зла. Она давно подумывала, как избавиться от хатторовского советника. Разговор с приёмным сыном окончательно убедил её в необходимости решительных действий. Ведь Носферату острее чувствуют опасность, а тут ещё и родство с Мраком и Великой Бездной.
Диана знала о слабости своего нового противника – прогуливаться в одиночестве по пустырям на окраине города. Человека просто окутать магической паутиной: он не способен чувствовать её, не в силах разорвать. Но на какой-то миг девушке показалось, что она не может завершить волшебство. Однако это следовало не извне, а из глубины её подсознания. Что-то подсказывало ей об ошибке. Но Диана завершила дело, перенеся пленника в свой дом.
Парень не сопротивлялся. Девушка невольно вспомнила, как три года назад также спокойно смотрели на неё глаза Лойна: ни страха, ни удивления, ни озабоченности. Однако это не остановило Диану, она начала допрос, по жестокости уж вовсе не достойный предводительницы Белого Совета. Но она была очень зла, а зло всегда ходит под руку с жестокостью.
Рассел молчал. Так продолжалось около получаса. И вот впервые зазвучал голос пленника.
- Вы ничего не добьётесь от меня. Я поступал так, как подсказывало мне сердце. Можете убить меня, ведь именно этого многим очень хочется. Только одно скажу. Вспомните: Шеркен Конгол мёртв, а Содружество живёт. Не было ли ошибки?

Уже чувствовалось зловещее шевеление Тьмы в своём логове. Эдера же наблюдала со скалы, как несколько созданий Крепости пытались усмирить юного леопарда. Невероятной жалостью прониклось сердце Эи к этой кошке, ибо в его рыке слышался ей человеческий стон и мольбы о помощи. Выследив место заточения зверя, женщина дождалась пока тот останется один и осторожно погладила его по голове. В одно мгновение проснувшись, леопард оскалился на неё; но внутреннее чутьё говорило Эдере, что котёнок просто напуган.
-     Ну-ну, тише! Я тебя не обижу. Ах ты, бедный котёнок… Лини…
Она запнулась: Лини! Так она ласково звала своего сына. Зверь моментально изменился, он тёрся о руки и грудь женщины то урча от удовольствия, то плача от боли. Перебирая грязную шерсть, Эдера увидела две чудовищные раны, на левом боку и на морде. Она знала, что они оставлены Вендором, одним из Владык Леса Порядка, Великим Ночным Демоном. Но, к счастью, средство от недуга росло рядом. Женщина, неожиданно почувствовав себя очень сильной, приняла решение – вылечить котёнка и увести его с собой в Далавиран.
-     Подожди немного, потерпи. Я должна найти ключ и лекарство.
Леопард взмахнул хвостом в знак согласия.

Новый друг был без сознания, когда Эя вернулась с ключом; цепи упали – перед Эдерой лежал уже не зверь, а человек, ещё совсем мальчишка.
-     Ну вот! Я хотела увести котёнка.
Она бережно перевернула его лицом к встающему солнцу и тут же ущипнула себя, не веря, что это – не сон. Лин! Как вырос, уже пятнадцать; узнает ли мать…
Юноша приоткрыл глаза.
-     Мама…
Подобие улыбки возникло на изнеможённом лице. В тот же миг он увидел знак Кимбэрли на своей руке.
-     Он появился год назад. За мной следили, заманили сюда… В чём дело?
Но память вернулась к нему, и Лин только обнял мать ещё не совсем послушными руками. Его передёрнуло от боли.
-     Это был Вендор. Я умираю…
Слабеющим голосом прошептал он.
-     Нет, я знаю средство. И мы сейчас же уходим отсюда.
Эя решительно сжала руку сына, помогая ему встать.

Утро 26 мая 2016 года в Лим-Фройксе не предвещало никаких новостей. Люди по-прежнему отстаивали жалкие остатки Светлых Земель, Тьма расширяла свои владения, а те, кого она пока не тронула, готовились к битве. Хотя все ждали одного известия. И это случилось. Внезапно солнце померкло, в Горах раздались раскаты грома, чёрное небо пронзила серебристая молния. Звуки стихли. Казалось всё успокоилось. Но вдруг над Зен-Мон-Юстом появилось нечто, похожее на несколько вихрей, исходящих из одной точки. Они постепенно расходились, и между ними всё яснее проступало изображение непонятной, чужой реальности. В этот момент до сознания каждого жителя Залива Справедливости дошла сущность произошедшей перемены. Зен Дэлэнкрон разрушен, мир приготовился к принятию гостей из мира Земли. Лица Светлых просияли, а Тьма дико взвыла: пришло время Освободителя.

Утро в Пасадене было ещё более будничным. Осталось загадкой то, как никто не заметил исчезновения четырёх человек.
Смутная тревога возникла в сердце Жулио, когда он увидел на пороге испуганную Синтию. Миг – и они бежали на поиски Рика и Хиндли. Все четверо они взялись за руки, образовав круг. Кто подсказал это сделать, они так и не поняли. Небо объяли те же вихря, что видели жители Залива. Изображение диковинной реальности было всё ближе и ближе, и, наконец, молодые люди вошли в него. Новый мир развернулся перед ними. Это был Лим-Фройкс. Несмотря на хаос, царящий вокруг, Анри светился от счастья – он был дома.

Среди разрухи и пепелищ зеленел лес. Анри и Анабел узнали его – Лес Порядка. Им не было ничего известно об опасностях этого места, но чутьё Зензэров предсказывало неприятность. И она не замедлила себя ждать. Из-за деревьев показались всадники. Их вид не предвещал ничего хорошего: чёрные кони, развевающиеся безо всякого ветра чёрные плащи, горящие огнём глаза, мертвенный свет разливался вокруг. «Это Вендор», - услужливо подсказала память предков, - «предстоит бой». Из кавалькады вырвался вперёд рыцарь в огненно-красном наряде. Его конь встал на дыбы посреди поляны. Анри заслонил собой друзей. Грядет бой… Но как сражаться сломанным мечом?! Юноша взмахнул рукой, отгоняя дурные мысли. Вдруг он ощутил холод стали в ладони. Рука Освободителя сжимала тонкий серебристый клинок, загорающийся огнём, как только его острие направлялось в сторону Владыки Берчарда. Свет удивительного оружия заставил спрятаться демонов, но ни их повелителя. Вендор и Анри сближались. Вдруг юноша вздрогнул от боли; он сделал ответный выпад, но удар ушёл в пустоту. Демоны исчезли. Свет перед глазами Освободителя померк, он пошатнулся и упал на руки друзей. Тонкая струйка крови бежала по левому виску. Анабел осмотрела рану, показавшуюся остальным мелкой царапиной. Внутренним зрением она увидела, как яд расползается по крови друга. Девушка не умела лечить такую хворь. Она заплакала. Рик и Хиндли только и могли, как ласково обнять подругу. Ресницы Анри дрогнули.
-     Рано меня оплакивать. Рик, помоги встать.
Освободитель поднялся, держась за плечо друга. В его глазах мелькали смутные картины. Анри понял, что подсознание подсказывает ему дальнейшую дорогу, но пока он не мог чётко видеть её. Но вот перед взором ясно возник заброшенный замок в Горах. Дом! Отец! Юноша протянул руку внезапно возникшей призрачной фигуре. Через пару мгновений четверо друзей входили в Зензэр Далавиран.
Ашарат ждал этого момента восемнадцать лет. Он должен был оставить сына на Земле, чтобы Тьма не убила его. И вот теперь хрупкая, почти детская фигурка Освободителя движется ему на встречу; сначала медленно, неуверенно, но шаг становится всё быстрее, переходит на бег. Миг – и они сжали друг друга в крепких объятьях. Всё вокруг перестало существовать для двух родных сердец. Отец и сын, не отрываясь, смотрели глаза в глаза, души переполняло счастье.
Вдруг тело Анри вздрогнуло и обмякло. Отец бережно положил его на диван.
-     Вендор… Успел всё-таки…
Прошептал Ашарат. Анабел тихонько приблизилась, велев друзьям не вмешиваться.
-     Его можно спасти?
Нерешительно спросила она, положив руку на плечо бывшего Магистра.
-       Раньше было можно. Росла тут одна трава, говорят, помогала. Но сейчас, когда всё живое гибнет под игом Тьмы… Сказывали, это средство можно было найти в Форс-Мейнте, но кто же сунется в логово Смерти…

Анри не верил своим глазам: внутренним взором он увидел среди Тьмы тоненькую ниточку Света, такую знакомую и как будто родную. Что же это? Неожиданно он вспомнил про одного из своих кузенов, пропавшего шесть лет назад. Неужели малыш Ким?! Возникло желание рубануть со всей силы магией и вытащить братишку, но Дин остановил его.
-     Твоя магия нужна для другого. Кимом займусь я, а ты смотри дальше и глубже.
Анри вгляделся в неведомый Свет пристальнее. Ого! Он слышал предание, что Тьма, случайно столкнувшаяся с Тьмой, рождает Свет. Но результат предстал перед ним впервые. «Надо во что бы то ни стало вытащить это существо!» – решил Зензэр.

Бессмертный неожиданно для Анабел оказался на стороне Анри.
-     Понимаешь, Тьма не есть Зло. Народ моего деда в Великом Содружестве Миров тоже считается Тёмным, но ведь именно мы – Хранители Кристалла Истины. Может и меня теперь в Каньон запихнуть? Мэлтон, конечно, большая гадина, но… Всё может быть!
После такого монолога у Анабел возникло желание поговорить с бывшим Тёмным Властелином. Её фантом серебристой молнией полетел в Лон-Тон. Мэлтон, казалось, ничуть не удивился визитеру. Он знал, с чем к нему пришли и что ответить непрошеным гостям.
-     Изменить себе!!!
Грохотал его голос так, что дрожали стены.
-     Стать заодно с Зензэрами! С теми, кто лишил меня всего! Никогда!!!
Чёрный смерч рванулся в сторону фантома, но Анабел успела вернуть призрака домой. Анри, узнав о разговоре, сильно огорчился. Он уронил голову на руки и чуть слышно прошептал:
-     Мы проиграем…
-     Ты о чём?
Удивлённо спросил Дин.
-     Будет жестокая битва. Если бы Мэлтон был с нами, то у нас оставались шансы на победу, а теперь…
-     А это мы ещё посмотрим!
Раздался новый для Анри мелодичный голос.
-     Эстель!
Воскликнула Анабел. Надежда стоял под аркой двери и улыбался. Все увидели необычный Свет из его раскрытой ладони. Казалось, что жидкое зеркало переливается там. Анри изумленно вскрикнул.
-     Это же Зеркало Жизни Зензэров!
Действительно, это было оно – Зеркало Жизни – магическая сущность, отражающая все изменения, происходящие в роду Зеркального Моста. Сейчас там пульсировал маленький голубой огонек. Эстель загадочно улыбнулся.
-     Да, и оно говорит, что надежда ещё есть. Ваш род всегда возрождался. Свет ещё победит Тьму. Нельзя отчаиваться!
-     Выходит, что ты кое-что умеешь?
-     Выходит, что да!
Радостно откликнулся Эстель. Анри на секунду задумался.
-     Нам надо уходить в Зензэр Далавиран, собирать войско.
Все были согласны.

Анабел и Варли сидели напротив друг друга и молчали. Анабел пыталась докопаться до подсознания юноши, а Варли искал в себе хоть какие-нибудь воспоминания. Неожиданно слёзы побежали его по лицу.
-     Тебе плохо?
Участливо спросила Анабел.
-     Очень тяжело понимать, что всё забыл…
Девушка нежно обняла его.
-     Это не навсегда. Ты всё вспомнишь. Обязательно. Верь мне!
Варли обиженно шмыгнул носом.
-     Хочется верить! Но как? Я даже не помню, где я живу. Мне сейчас можно внушить всё, что угодно… Говорят, я был лучшим фехтовальщиком королевства. Теперь я с трудом вспоминаю, как шпагу в руках держать. Меня можно выучить чему-то… Другое дело вспомнить!

Родился сын Анри и Анабел Кэли – Единственная Возможность. Именно он, согласно пророчеству своего отца, должен отстоять мир в Лим-Фройксе.  Видимо поэтому, мальчик взрослел в два раза быстрее, чем следовало по законам природы.
Сегодня Кэли исполнялось двенадцать, но его совсем не радовало. Он просто убежал от гостей на берег маленькой горной речушки. Юный Зензэр сидел прямо на камнях, обхватив колени руками. Поза, конечно, детская, а по виду его уже и юношей поздно называть. Кэли думал о судьбе Лим-Фройкса, но ему гораздо больше хотелось порезвиться и поиграть, как это делают все нормальные дети. Сзади неслышно подошла его подруга, эльфийка Габриель. Он узнал её по шуршанию платья и обернулся. Девушка присела рядом с ним. Кэли тесно прижался к ней. Молодой Магистр знал эльфийку с самого своего рождения. Всё в ней его восхищало: нежное лицо, ничуть не изменившееся за эти годы; тёмные глаза под сенью пышных ресниц; брови, похожие на крылья летящей птицы; длинные белые локоны, всегда забранные в высокую прическу на манер земного средневековья…
-     Там тебя все ждут, а ты опять здесь.
Её звонкий голос звучал с укором.
-     Не хочу! Мне ненавистны эти «пиры во время чумы»!
Огрызнулся парень и обиженно отвернулся.
-     Но должно же в жизни быть хоть что-то радостное!
Голос Габриель напрочь отметал все скверные мысли. Он звенел, как трель жаворонка, так давно не звучащая над Заливом. Однако Кэли не внимал идеям подруги.
-     А что в этом радостного: двенадцать лет…а уже совсем не ребёнок. Конечно, жизнь любого из Зензэров с детства подчинена постижению наук, но со мной совсем иное. Долг подчиняет мою жизнь непонятным законам. Я больше не хочу так жить. Не хочу быть ЕДИНСТВЕННОЙ ВОЗМОЖНОСТЬЮ этого мира. НЕ ХОЧУ…
Закончил он сдавленным шепотом. Габриэль нежно обняла его.
-     Ты прости, что с тобой такое сделали. Но так было нужно. Лим-Фройкс гибнет. Если Тьму не победить сейчас, то жить ему самое большое – несколько лет. Только ты можешь помочь.
-     Но почему я? Неужели я – самый сильный. В нашем мире столько великих волшебников: Эстель, Дин… Неужели они ничего не могут сделать?!
Эльфийка не ответила, а лишь покачала головой. Она знала, что Зензэр прав; но знала и то, что без него не объединить Силы Светлых волшебников, а значит и не победить Тьму. Кэли сам понял, что задал очень глупый вопрос. Он гордо вскинул голову, взял Габриэль за руку; и они пошли к гостям.
Но внезапно дорогу им преградил Чёрный фантом. Кэли впервые видел Вендора, но сразу понял, кто перед ним. Память предков испуганно затрепетала, но Тёмный Властелин лишь презрительно прошипел:
-     Тебя, сопляк, я даже прикосновением не удостою, хотя одному твоему предку я дважды предлагал стать рядом с собой. У тебя не хватил смелости даже, чтобы вылезти из своего убежища, не говоря уже о битве со мной. Всему Светлому в этом мире – конец!
Фигура растаяла в клочьях Чёрного Тумана, но ещё несколько минут слышался жуткий смех Вендора.
Наконец, Кэли вышел из оцепенения и испуганно прижался к Габриэль. Она лихорадочно встряхнула друга.
-     Не смей бояться! Иначе ты всех погубишь! Не смей терять надежду! Мы ДОЛЖНЫ победить!
Зензэр тряхнул головой, отгоняя дурное наваждение.
-     А не пора ли нам выходить на битву?! Что мы засиделись!

-     Что тебе надо, сопляк?
Вирт не любил, когда его отрывали от дел.
-     Я пришёл купить жизнь моего брата.
Мерлин едва ли не нахально смотрел на Хаттора, ни грамма не испытывая трепета. Он знал, что говорил.
-     Что?!
Хаттор посмотрел на него как на надоедливую муху.
-     Да что у тебя есть!
Мерлин поднял на Вирта глаза; то были глаза не ребёнка, но опытного воина и отчаянного авантюриста. Голосом, в котором не чувствовалось и тени сомнения, он отчётливо проговорил:
-     Моё повиновение тебе.
Сказал и как будто всё вложил в эти слова: упал на колени и заплакал.
-     А это было бы забавно.
Медленно изрёк Хаттор.
-     А ну, скажи, что будешь во всём повиноваться мне.
-     Я буду во всём повиноваться тебе.
Выдавил Мерлин презрительно.
-     Нет не так. Покорнее.
Колхаун готов был бросится на Хаттора и придушить, но вовремя одумался: голос зазвучал смиреннее.
-     А теперь добавь к этому «хозяин».
Не унимался Вирт, как ребенок, увлечённый новой заводной игрушкой. Пока не сломается.
Мерлин задыхался от ненависти, но жизнь брата казалась дороже всего.
-     Я буду во всём повиноваться тебе,.. хозяин…
И упал без сил на холодные плиты пола.
-     Я не убью твоего брата, пока ты не передумаешь.
Высокомерно произнёс Хаттор.

Стенфорд был третьим ребёнком Аминар и Джеффри. Они не могли вернуться в Содружество, и теперь Хозяином Империи Левого Берега был Норман, бывший совёнок Никон. Его сестра Эланор помогала во всём, часто попадая в лапы Хаттора. И тут на помощь приходил Стеф. Очень юный по меркам Лэст-Кина и Содружества в целом – всего шестнадцать, он был проворен и отважен; казалось, нет преград на его пути. И ещё надо отдать ему должное – умел выбирать себе друзей. Их звали Крон и Дьюн, брат и сестра, очень сильные маги. Откуда они, Стеф не знал, но это для него не казалось важным. Маги помогали всегда, даже когда Стенфорд не просил. Вот и сегодня была нужна их помощь. В замке Хаттора Эланор встретила Анри из Лим-Фройкса. Встретила и полюбила. Но на возлюбленном страшное заклятие…
Стенфорд считал проблемы кого-то из своей семьи своими личными проблемами. Тоска Эланор стала для него делом №1. Однако он не знал способа совершить побег Анри. Проклятое заклятие! Магия Левого Берега недостаточно сильна для такого дела.
Стеф, как обычно, подумал о Дьюн и Кроне. Волшебница, выслушав оборотня, мрачно склонила голову.
-     Ты ведь знаешь способ!
Воскликнул юноша.
-     Ты должен кое-что понять.
Тихо, но уверенно сказала Дьюн. Она приняла непростое решение: рассказать смертному тайну Магии.
-     Вам кажется, что вы сами можете управлять своими способностями. Но это не так. Есть сила, которая контролирует всё волшебство в Содружестве. У каждой планеты свой покровитель, дающий подопечным те или иные возможности. Жестокие порядки мира Клэн лишь блажь Дикэнии. Она позволяет Хаттору всё, как ей всё позволял отец. Дикэ неуправляема. Для неё нет ничего дорогого. Она ничего не даёт даром. Но только Дикэния может тебе помочь. Не трать времени. Оставь затею спасти того парня.
-     Где мне её найти?
Сурово спросил Стеф, и Дьюн поняла, что юного принца не остановить. Заклятие перенесло его в замок Повелителей. Хозяйка Клэна изумлённо уставилась на пришельца. Стенфорда передёрнуло от её взгляда. Даже удивление не скрыло злобы и презрения. В пору было испугаться, но Стеф не умел отступать.
-     Я пришёл просить снять заклятие Хаттора. Ты можешь это сделать?
Оборотень пытался быть спокойным и уверенным. Внутреннее чутьё говорило, что нельзя показывать страх. Взгляд Дикэнии наводил панику; казалось, она готова растерзать парня, но лишь процедила сквозь зубы:
-     Да, но не сделаю.
-     Только на одну минуту.
-     Нет. Зачем тебе это?
«Ага, заинтересовалась. Хорошо», - подумал Стеф.
-     Я должен спасти своего друга.
-     Нет.
Стенфорд вздрогнул. Он был готов к такому ответу, но втайне надеялся хоть на грамм милосердия.
-     Я заплачу любую цену.
Стеф боялся, что плата будет непомерно высока, но отступать было поздно.
-     Ты хорошо подумал?
-     Да.
Взгляд юноши становился по-звериному яростным.
-     А если я попрошу взамен твою жизнь.
-     Хорошо.
-     Нет, это слишком просто. Ты отправишься к Хаттору вместо своего друга.
«Все боятся за свою шкуру», - подумала Дикэния, но ошиблась.
-     Хорошо.
Уверенно откликнулся оборотень.
И Стефа, и Дикэ начинал раздражать этот разговор. Каждый хотел своего побыстрее, но никто не хотел отступать. Хозяйку уже не забавляла уверенность собеседника, ей хотелось доставить ему как можно больше проблем. Стенфорд же понял, что добиться своего можно только, уверенно соглашаясь с каждой причудой Дикэнии.
-     Это ещё не всё. Ты слышал о Браслете Повиновения?
Волшебница с удовлетворением заметила, как побледнел юноша, с каким трудом ему дался ответ.
-     Да.
-     Ты знаешь его сущность?
-     Да.
-     На тебе будет такой Браслет.
Стеф готов был всё бросить, вместо слов из горла вырывались судорожные хрипы, но долг был выше собственных чувств.
-     Согласен.
Процедил он.
-     Хорошо подумал?
-     Да.
-     Даю минуту на размышление.
-     Она мне не нужна.
Отрезал Стеф, но в душе стоял камень.
-     Ладно. Я сделаю больше, чем собиралась. За ту же цену.
«Сдалась!» – язвительно подумал Лэст-Кин.
-     Не нужно.
-     Не перебивай!
-     Хорошо.
-     Я освобожу твоего друга, и Хаттор больше не сможет его достать.
-     Но я должен убедиться, что с Анри всё в порядке.
Стенфорд почувствовал своё преимущество и начал качать права.
-     Нет.
-     Тогда я не согласен.
Пошёл ва-банк оборотень.
-     Как хочешь. Итак, мы договорились.
Пришлось соглашаться.
-     Да.
-     Только одна минута с момента твоего прихода в замок.
-     Да.
-     Но ты можешь не спасти его.
«Думает меня сбить с толку. Не выйдет!»
-     Я знаю.
-     Тогда ты умрёшь в жутких муках.
-     Не страшно.
-     Он тоже умрёт.
«Вот дрянь!»
-     Согласен.
-     Ты помнишь все условия?
-     Да.
-     Ты выполнишь их.
-     Да.
Стеф уже не говорил, а рычал.
-     Поклянись.
-     Слово принца.
-     Если оно чего-то стоит?
Съязвила Дикэ.
-     Принцы Лэст-Кина никогда ещё не нарушали данного слова.
-     Проверим.
-     Я надеюсь: ты тоже сдержишь своё слово.
Не удержался позлить соперницу Стеф.
-     Для меня это не составит труда.
-     Вот и прекрасно. Прощай! Спасибо за всё. Ты просто прелесть!
Стеф скрылся, а Хозяйка, захлёбываясь от злости, с трудом вспоминала формулу остановки магии.

-     Ха! У нас новая игрушка!
Съехидничал Вирт.
-     Прибежал сестриного полюбовника спасать? Спас. Вот и молодец. А теперь плати!
Заклинание сбило Стенфорда с ног. Хаттор поднял его за волосы, заглянул в глаза, ожидая увидеть страх. Тело не повиновалось оборотню, но взгляд выражал его единственное сейчас чувство – ненависть. Вирт яростно швырнул Стефа на холодный пол.
-     На цепь его, мерзкое кошачье отродье! Всегда от Лэст-Кина проблемы!
Принц попытался вырваться из лап охранников, но ледяной ошейник, казалось, сам обхватил его шею. Стенфорд мигом обратился в барса и попытался броситься на Хаттора.
-     Не успокоился ещё?
Удивился Вирт.
-     Браслет сюда!
Стеф узнал его. Старый Браслет с ядовитыми иголочками, изобретение Влада. Щёлкнул замок, и юноша мгновенно взвыл от боли. «Не могу я не думать о нём плохо! Будь, что будет!» Хаттор заливисто хохотал. Это злило больше всего. Бунтарская натура Стенфорда снова дёрнула его в отчаянный бросок. Лишь на волосок не достал! В этот момент он почувствовал очередной щелчок замка. Второй Браслет, личное изобретение Вирта, стянул другое запястье. Сил у Стефа не осталось, стража проволокла его по пыльному, холодному полу к ногам Хаттора. Тот защёлкнул цепь на ручке своего трона и, продолжая смеяться, покинул зал.
-     Дьюн!
Из последних сил прошептал юноша и потерял сознание. Будет ли услышан его призыв?

Моя судьба – поток сплошных сомнений,
Мечтаний рой и море сладких грёз;
Но им в противовес каскад лишений,
Страданий сонм и бездна горьких слёз.

Уж видно суждено запутаться мне в чувствах.
Никак я не могу мечтанья разгадать.
Любя, быть одному невероятно грустно;
Особенно, не зная, за кого страдать.

Ах! Если б можно было сердце разделить
Между двумя, кто разум мой терзает:
Ведь ни одной из них мне не забыть,
Кого же предпочесть? – душа не знает.

Ведь знаю: ни одна мне не судьба!
Зачем же мучить сердце ожиданьем?
С самим собою тут нужна борьба,
Иначе нет конца моим страданьям.

Забыть двоих – я дам себе зарок.
(От этого, быть может, будет прок.)

-     Ты постарайся понять его, Аделина. Тебе он кажется порывистым подростком, но это не так. Большая часть его жизни прошла на Земле. Ты знаешь, время там течёт по-другому.
Норман вздохнул.
-     Стеф гораздо взрослее и серьёзнее, чем может показаться. Я расскажу тебе одну историю. Это было незадолго до нашего возвращения. Думаю, она и повлияла на решение уйти с Земли.
-     Может, лучше спросить об этом самого Стефа?
Неуверенно спросила Аделина.
-     Он сам никогда не расскажет. Стыдится.
Отрезал Норман.
-     Там, на Земле, всякий из Содружества становился изгоем. Ни денег, ни связей, ни дома. Ничего. Мы с трудом находили средства к существованию. Стеф работал в авторемонтной мастерской. Однажды туда привезли дорогущую машину. Ремонту – капля, но хозяин уезжал надолго. Просил оставить автомобиль в мастерской. Тут и появилась девчонка Стефа…
Наследник Лэст-Кина нервно сглотнул.
-     Кажется, я забыл о ней рассказать… Дочка богатых родителей. Роскошный особняк. Куча денег. Странно, как она вообще с братом встречалась. На Земле говорят: «У богатых свои причуды». Так оно и было. Девчонка увидела ту машину и пожелала покататься. Ты ведь понимаешь, что брат не мог ей отказать?
Аделина коротко кивнула. Она уже поняла, что Норман расскажет дальше. Достаточно банально, но Стеф не был ей безразличен: каждое слово о нём было важным.
-     А дальше всё случилось, как в плохом кино. Девчонка мешала ему вести машину. Они на полной скорости врезались в дерево. Она только испугалась, а брат едва не погиб… Видела шрам у него на груди. Человек бы умер на месте. Он лежал в больнице три месяца и вышел всё равно больной. На суд. Владелец машины требовал компенсации. Родня девчонки тоже. Сама она больше не появлялась. Стеф был абсолютно раздавлен. На свидании он только одно сказал: «Я ухожу». И растаял. Мы пришли сразу за ним. Здесь мы дома. Все, кроме Стефа. Он нашёл занятие для разума, но душа страдает. Ты – единственная, кто может ему помочь. Понимаешь?
Норман взял Аделину за руку, заглянул её в глаза.
-     Ему нужно о ком-то заботиться, чтобы изжить из сердца боль. Он выбрал тебя и Николая. Помоги ему.
Валькирия молчала. В её душе теснились смешанные чувства. Ей нравился Стеф, его забота и преданность. Но она привыкла сама быть защитницей. Годы одиночества и служба у Хаттора оставили свой глубокий след.
-     Я поговорю с ним.
Нарушила тишину Аделина.
-     Я многое узнала о Стефе из твоего рассказа. Поняла, что обидела его. Я действительно считала его просто импульсивным мальчишкой, чувства которого мимолётны, а благородство наиграно. Я ошибалась. Мне нужно перед ним извиниться. Где он?
-     Ищи на берегу.
Откликнулся Норман, вставая и всматриваясь в темноту.
-     Он там почти всегда сейчас. Марио не берёт его сражаться. Брат ещё слишком слаб. Пройди по пещерам у Старой Переправы.
Принц невольно пожалел, что перестал быть совёнком. Хотелось мгновенно унестись прочь из гнетущей обстановки. Он понимал брата с его мечтами о собственной семье, понимал бунтарскую натуру Аделины. Сложно им будет объясняться. Как причудливы узоры судьбы, стремящиеся сплести воедино таких похожих и в тоже время таких разных!

Барс действительно отыскался в прибрежных пещерах. Он лежал, опустив пятнистую морду на передние лапы, и задумчиво помахивал хвостом. Стефан был целиком в своих раздумьях и не заметил Аделину. Она осторожно положила руку ему на голову. Барс вздрогнул и отшатнулся от девушки, стремительно превращаясь в человека.
-     Аделина!?
Удивлённо проговорил он. И тут же отвернулся, судорожно хватаясь за каменистый свод пещеры.

Мистика имеет обыкновение начинаться под вечер, когда реальность уже сдаёт свои права таинственному.
Йен кошачьей походкой проскользнул по магазину к полке, где стояли книги по аурам и чакрам. Мерно шуршат страницы.
- Зачем это тебе? - тихий голос, но заставляет вздрогнуть.
- Это... долгая история, - оборотень искоса взглянул на собеседника - с виду человек как человек.
- Но жив остался?
"Гхм!"
- Ну как видишь.
Некоторое время они ещё разговаривали, но подозрительному Йену постоянно хотелось сбежать. Наконец обнаружилось, что собеседнику необходимо на работу. Довольный оборотень шмыгнул в метро и уехал домой.
Клонило в сон. Хотелось увидеть что-то третьесортное, бытовое. Но нет!
Просторные залы, приглушённый свет, багровый бархат на стенах и гости в тёмных одеждах. Единственное зеркало отразило новоприбывшего - невысокого худощавого парня в длинной шубе и мохнатой шапке. Нетрадиционно светлый мех, лишь на кончиках шерстинок переходящий в чёрный. Йен церемонно поклонился и пошёл мимо ряда вампиров. Да, ведь это были именно они. Многих оборотень знал и люто ненавидел.
"Сущность Отражения сегодня как нельзя кстати", - скользнула мысль и стихла. Сейчас убийственно раскрыться.
Фальшивые улыбки, вычурные приветствия. Начинает звучать музыка. Йена передёрнуло, но надо держаться. И участвовать во всех "увеселениях".
- Мэтр, не желаете...?
Оборотень резко обернулся, сверкнув глазами.
Несколько бокалов на изящном подносе. Густо-красная жидкость. Ну разумеется, и в это тоже придётся играть. Йен согласно кивнул.
Пробовать на вкус чужую кровь приходилось не часто, свои вот раны было дело зализывал. И каждый раз он убеждался, что такое питьё - сущая гадость. По крайней мере, для него лично. Однако сегодня надо улыбаться.
- Тебе что-то не понравилось в угощении, красавчик?
Час от часу не легче. На плечи ложатся руки с алыми коготками. Йен подхватил вампиреску за талию.
- Ну что ты! Просто прекрасно!
- А что морду кривишь? - почти прошипела она.
- Так не было кого-то вроде тебя, - съехидничал оборотень, крепче прижимая к себе деваху.
Совершенно не в его вкусе, но для того, кого надо сыграть, подойдёт весьма.